FXWizard
Гуру форума
Сага о первом бонусе за советскую спекуляцию
Наш корреспондент Сергей Фадеев встретился с гостем «ВС» в фешенебельном, но на удивление уютном здании в центре исконно купеческого Замоскворечья. Начальник управления финансовых учреждений Международного московского банка (ММБ) Сергей Тимофеевич Трошин, профессиональный банкир с почти тридцатилетним стажем работы, согласился ответить на несколько вопросов.
Ф.: Как Вы оцениваете нынешнее состояние банковского сектора России? Как относитесь к различным проектам его реформирования?
С. Т.: Тут главное – не навредить. На мой взгляд, банковская система нашей страны толькотолько начала поправляться после серьезной и тяжелой болезни - финансового кризиса августа 1998 года. К сожалению, в банковской сфере не хватает опытных специалистов, обладающих не только профессиональными знаниями, но придерживающихся норм банковской этики.
Таких людей очень мало. Иной человек неплохо разбирается в банковских инструментах и операциях, а вот с моральной стороны - оставляет желать лучшего. А ведь в серьезном финансовом бизнесе все взаимосвязано. Огромный урон банковскому сектору наносит отсутствие системы страхования банковских вкладов населения. Никак этот закон не могут принять наши законодатели. А это серьезно подрывает доверие населения к банкам. В США, как известно, вклады до 100 тысяч долларов в случае банкротства застрахованного банка выплачивает государство. Все, что свыше этого, – риски вкладчика. Но 100 тысяч долларов – это немало! У нас в начале 90-х годов банковские лицензии, в том числе и генеральные, раздавали направо и налево. Неудивительно, что на этом деле мошенники погрели руки. Да и государство, скажем, игрой на рынке ГКО себя и банки компрометировало.
Большая проблема – доверие банков друг к другу. Но как быть, если у нас законы не только плохо написаны, но и не всегда действуют?! Вроде бы нанял опытных и дорогостоящих юристов, застраховал риски, но вот дело дошло до суда – и что же? Либо суд выносит странные решения, либо решения суда никто не собирается выполнять.
Наша банковская система отличается недоразвитостью и, если можно так сказать, недокапитализированностью. Банки не способны предоставлять кредиты в тех суммах, в которых нуждаются крупные промышленные предприятия. Банки должны заниматься серьезной банковской деятельностью, наращивать свой капитал, а не «прокручивать» деньги.
С. Ф.: Как вы оцениваете уход из ЦБ В. Геращенко? Вам ведь, кажется, доводилось довольно долго работать под его руководством в различных банках, в том числе и в Международном московском банке?
С. Т.: Двояко оцениваю. Геращенко – замечательный администратор, опытнейший специалист, умный человек с тонким чувством юмора. Я действительно трудился под его началом и во Внешторгбанке СССР, и несколько лет в Международном московском банке. Это человек большой выдержки, волевой, уравновешенный. Он, как никто другой, умеет в сложной ситуации успокоить сотрудников, особенно молодых и начинающих, подсказать им выход из трудного положения, помочь советом и делом. А как он держит удар! Помню, четыре года назад, когда Виктор Владимирович работал в ММБ, отмечали его юбилей – шестидесятилетие. Его несколько дней не беспокоили по работе. К нему из поздравляющих очередь в кабинет выстроилась, как когда-то в Мавзолей. И каждого он принял, каждому уделил внимание, проведя все эти дни на ногах. Но годы берут свое. Работа в ЦБ требует колоссального напряжения круглые сутки. Надо думать и о здоровье. Хотя у него и физических, и моральных сил всегда хватало. Геращенко – банкир высокого класса, и практически любой банк будет рад видеть его у себя.
С. Ф.: А как Вы относитесь к реформированию Банка России, к частичной утрате его независимости от властных структур?
С. Т.: Осторожно. Все, что связано с деятельностью ЦБ, – понятно. Понятна мера ответственности этого учреждения и его руководства. Ясно, кто, как и за что отвечает. А все, что связано с Нацио-нальным банковским советом, - пока в тумане, весьма неопределенно. Ответственность размыта, неочевидна. Вот и судите сами.
С. Ф.: Вы почти тридцать лет в банковском секторе... Остается ли время на хобби после интенсивной, напряженной работы?
С. Т.: Я всю жизнь проработал в банках. Десять лет, до 1984 года, – во Внешторгбанке СССР, потом два года в Международном банке экономического сотрудничества, затем на пять лет уехал в «ОстВест Хандельс банк», а по возвращении был приглашен в ММБ. Как видите, я остался верен себе и банковскому делу.
Хобби? Люблю музыку. Только слушать ее удается чаще всего лишь в автомобиле. Обожаю Чайковского, Рахманинова, хоровое церковное песнопение. Последнее время часто слушаю Чечилии Бартоли. Люблю переложения серьезных музыкальных произведений, например, Моцарта и Вивальди, современными джазовыми и поп-музыкантами...
В ходе финансового кризиса я перенес инфаркт и тяжелую операцию на сердце. Но нет худа без добра. Сейчас чувствую себя настолько хорошо, что занялся горными лыжами. Один-два раза в год на недельку обязательно выбираюсь в Австрийские Альпы, благо немецкий язык знаю неплохо.
Сергей Фадеев www.spekulant.ru
Наш корреспондент Сергей Фадеев встретился с гостем «ВС» в фешенебельном, но на удивление уютном здании в центре исконно купеческого Замоскворечья. Начальник управления финансовых учреждений Международного московского банка (ММБ) Сергей Тимофеевич Трошин, профессиональный банкир с почти тридцатилетним стажем работы, согласился ответить на несколько вопросов.
Ф.: Как Вы оцениваете нынешнее состояние банковского сектора России? Как относитесь к различным проектам его реформирования?
С. Т.: Тут главное – не навредить. На мой взгляд, банковская система нашей страны толькотолько начала поправляться после серьезной и тяжелой болезни - финансового кризиса августа 1998 года. К сожалению, в банковской сфере не хватает опытных специалистов, обладающих не только профессиональными знаниями, но придерживающихся норм банковской этики.
Таких людей очень мало. Иной человек неплохо разбирается в банковских инструментах и операциях, а вот с моральной стороны - оставляет желать лучшего. А ведь в серьезном финансовом бизнесе все взаимосвязано. Огромный урон банковскому сектору наносит отсутствие системы страхования банковских вкладов населения. Никак этот закон не могут принять наши законодатели. А это серьезно подрывает доверие населения к банкам. В США, как известно, вклады до 100 тысяч долларов в случае банкротства застрахованного банка выплачивает государство. Все, что свыше этого, – риски вкладчика. Но 100 тысяч долларов – это немало! У нас в начале 90-х годов банковские лицензии, в том числе и генеральные, раздавали направо и налево. Неудивительно, что на этом деле мошенники погрели руки. Да и государство, скажем, игрой на рынке ГКО себя и банки компрометировало.
Большая проблема – доверие банков друг к другу. Но как быть, если у нас законы не только плохо написаны, но и не всегда действуют?! Вроде бы нанял опытных и дорогостоящих юристов, застраховал риски, но вот дело дошло до суда – и что же? Либо суд выносит странные решения, либо решения суда никто не собирается выполнять.
Наша банковская система отличается недоразвитостью и, если можно так сказать, недокапитализированностью. Банки не способны предоставлять кредиты в тех суммах, в которых нуждаются крупные промышленные предприятия. Банки должны заниматься серьезной банковской деятельностью, наращивать свой капитал, а не «прокручивать» деньги.
С. Ф.: Как вы оцениваете уход из ЦБ В. Геращенко? Вам ведь, кажется, доводилось довольно долго работать под его руководством в различных банках, в том числе и в Международном московском банке?
С. Т.: Двояко оцениваю. Геращенко – замечательный администратор, опытнейший специалист, умный человек с тонким чувством юмора. Я действительно трудился под его началом и во Внешторгбанке СССР, и несколько лет в Международном московском банке. Это человек большой выдержки, волевой, уравновешенный. Он, как никто другой, умеет в сложной ситуации успокоить сотрудников, особенно молодых и начинающих, подсказать им выход из трудного положения, помочь советом и делом. А как он держит удар! Помню, четыре года назад, когда Виктор Владимирович работал в ММБ, отмечали его юбилей – шестидесятилетие. Его несколько дней не беспокоили по работе. К нему из поздравляющих очередь в кабинет выстроилась, как когда-то в Мавзолей. И каждого он принял, каждому уделил внимание, проведя все эти дни на ногах. Но годы берут свое. Работа в ЦБ требует колоссального напряжения круглые сутки. Надо думать и о здоровье. Хотя у него и физических, и моральных сил всегда хватало. Геращенко – банкир высокого класса, и практически любой банк будет рад видеть его у себя.
С. Ф.: А как Вы относитесь к реформированию Банка России, к частичной утрате его независимости от властных структур?
С. Т.: Осторожно. Все, что связано с деятельностью ЦБ, – понятно. Понятна мера ответственности этого учреждения и его руководства. Ясно, кто, как и за что отвечает. А все, что связано с Нацио-нальным банковским советом, - пока в тумане, весьма неопределенно. Ответственность размыта, неочевидна. Вот и судите сами.
С. Ф.: Вы почти тридцать лет в банковском секторе... Остается ли время на хобби после интенсивной, напряженной работы?
С. Т.: Я всю жизнь проработал в банках. Десять лет, до 1984 года, – во Внешторгбанке СССР, потом два года в Международном банке экономического сотрудничества, затем на пять лет уехал в «ОстВест Хандельс банк», а по возвращении был приглашен в ММБ. Как видите, я остался верен себе и банковскому делу.
Хобби? Люблю музыку. Только слушать ее удается чаще всего лишь в автомобиле. Обожаю Чайковского, Рахманинова, хоровое церковное песнопение. Последнее время часто слушаю Чечилии Бартоли. Люблю переложения серьезных музыкальных произведений, например, Моцарта и Вивальди, современными джазовыми и поп-музыкантами...
В ходе финансового кризиса я перенес инфаркт и тяжелую операцию на сердце. Но нет худа без добра. Сейчас чувствую себя настолько хорошо, что занялся горными лыжами. Один-два раза в год на недельку обязательно выбираюсь в Австрийские Альпы, благо немецкий язык знаю неплохо.
Сергей Фадеев www.spekulant.ru
